Бом, бом, бом. Удары колокола храма Святой Троицы в селе Бураново медленно и печально отбивают такт. Собираются люди. С гвоздичками, ромашками, лилиями. В трапезной суетятся тетушки, помешивая в большой кастрюле суп с домашней лапшой и доставая из печки дымящиеся перепечи. У деревянных лесенок крутится рыжая собака – авось что перепадет.
Главные ворота храма распахнуты. Бом, бом, бом. Подъезжает машина. Несколько крепких мужчин опускают гроб и заносят его в храм. Батюшка Валерий Лысов начинает читать молитву, ему вторят служительницы храма. Все крестятся.
25 июля в Бураново проводили в последний путь Екатерину Семеновну Шкляеву, самую старшую из участниц народного коллектива «Бабушки из Бураново».
Доучилась только до 4-го класса
У бабы Кати – так ее многие называли – была очень нелегкая жизнь. Она родилась 2 ноября 1937 года в деревне Егорово, которая располагалась недалеко от села Бураново (сейчас ее не существует). Отец ушел на фронт, оставив мать с четырьмя детьми. Когда Катя училась в четвертом классе, ее мама тяжело заболела и умерла. За старшую осталась Катя…
«Отец потом привел мачеху. Но с ней у Кати не сложилось, ей пришлось одной поднимать брата и двоих сестер. Поэтому из школы пришлось уйти. Хотя она очень любила математику – у нее такой математический мужской склад ума был, и учительница ее уговаривала остаться, но Кате деваться было некуда», – рассказывает художественный руководитель «Бабушек из Бураново» Ольга Туктарева.
Чуть позже она переехала в Ижевск, устроилась на Ижевский механический завод. Ответственная и трудолюбивая Екатерина Шкляева быстро стала передовым работником. А потом подружка пригласила ее на заработки в Пермский край – работала штукатуром-маляром. Там она познакомилась со своим будущим мужем, они поженились и родили двоих детей. Но пожили вместе совсем мало – в 29 лет он умер прямо во сне.
Спустя шесть лет вернулась в Бураново. Влюбилась и родила еще одного сына. Долго работала в столовой.
«Я приехала в 90-м году в Бураново, – продолжает рассказ Ольга Туктарева. – И тут уже был свой ансамбль. Я сразу ее приметила – маленького роста с очень «ладненькой фигуркой». Вот только руки у нее были… Такие работящие женские руки. Она же вместе с сыном сама строила двухэтажный дом! У тети Кати очень красивый голос был, прямо такой душевный. А еще она ответственная была, с ней вообще не было проблем. Дашь ей слова песни новой, так она их вперед всех выучит. И всем говорит: «Неужели вы еще не выучили? Чего вы так долго учите? Я вот к скотине иду, пою. Корову дою, пою. В огород иду, пою».
Она расцветала на сцене
В 2012 году Екатерина Семеновна вместе с остальными участницами ансамбля выступила на сцене международного песенного конкурса «Евровидение» (16+). Наши бабушки уступили шведской певице Лорин и заняли второе место.
«Екатерина Семеновна во всех наших красивых песнях запевала, солировала. Она очень любила петь. И могла бы стать настоящей певицей, если бы обучили ее, если была бы такая возможность. В жизни она была обычной бабушкой. А вот когда она начинала петь, раскрывалась и очень органично на сцене смотрелась. Игры в ней никакой не было. Просто человек пел от души. Вот такая она бабушка, я ее очень люблю», – говорит Ольга Николаевна.
Вторит ей и бывший администратор коллектива, певица и заслуженный работник культуры УР Мария Толстухина: «Я, наверное, в своей жизни не встречала таких скромных людей, как Екатерина Семеновна. Она тихая была, незаметная по жизни. А на сцене она расцветала, и голос у нее там был очень звонкий и чистый. А какая она терпеливая была... На гастролях, даже когда себя плохо чувствовала, никогда об этом не говорила. А еще она была очень интеллигентным и уважающим чужую культуру человеком. Как-то мы ходили на экскурсию в одном из городов. А там надо подниматься на башню. Она мне говорит: «Маша, можно я тут посижу, на ступеньках, уж больно ножки болят. Но если надо, то я пойду, конечно. Но если ты разрешишь, я лучше посижу в уголочке». Вот таким она была человеком».
Мужественная была
В молодости Екатерина Семеновна перенесла онкологию, части желудка у нее не было, поэтому она строго-строго следила за своим питанием. А лет пять назад она упала и сломала шейку бедра.
«И я подумала – у меня же всегда такая паника включается – ну все, бабушка не встанет. Ее увезли в Малую Пургу, а врач там шибко не в духе попался... – вспоминает Ольга Николаевна Туктарева. – Я совсем расстроенная, иду к ней, а в палате хохот стоит. Я думаю, что такое? А она рассказывает, как у нее выпотрошили весь чемодан, когда мы ездили в Лондон. Она же хозяйственная бабушка. У нее в чемодане все одноразовые стаканчики, из которых мы пили, – на посадку пригодится! И вот там как-то маленький перочинный ножик завалялся. Чемодан, значит, раскрыли, все хозяйство бабушачье вывалили. Мы стоим уже бордовые, нам неудобно и неловко, очередь за нами выстроилась… И тут выплывает Наталья Яковлевна Пугачева. Подходит к тому, который проверяет. И он ей: «О, бабушка!» Узнал, значит, ее, понял, что за бабушки тут через границу-то переходят. И он так быстро-быстро закидал все обратно, ножик забрал только, и отпустил нас. И вот эту историю Екатерина Семеновна рассказывает и хохочет. И тогда-то я подумала, что встанет бабушка, встанет. Поехала в город к министру Соловьеву и сказала: «Владимир Михайлович, надо что-то сделать». Потом Маша (Мария Толстухина – прим. ред.) подключилась, у нее какие-то там знакомые в здравоохранении были. И сделали ей операцию. Она училась заново ходить с ходунками. Говорила: «Мне на сцену надо, на сцену». Так вот она еще полтора года с нами танцевала, представляете? Она очень мужественная. Она привыкла брать на себя ответственность и никогда не жаловаться».
Вспомнила Ольга Туктарева и такой еще случай:
«Как-то в Крыму мы рассорились с бабушками в пух и прах. Ну бывает же такое – что-то кому-то где-то не понравилось. Они все ушли, а я в номере осталась. И Екатерина Семеновна подбегает ко мне, за руки берет и говорит: «Ольга Николаевна, я за тебя». А сама следом за подругами бежит – не дай Боже против всех идти-то. А потом мы выступили, после концерта стали подниматься в лифте, и она у меня прямо на руках упала в обморок. Вот так она, получается, весь негатив, который был из-за этого скандала, на себя взяла. Представляете?!»
Капусту квасила самую вкусную!
Да, да. Была такая способность у тети Кати – она квасила, наверное, самую вкуснейшую капусту!
«Вкуснее этой капусты ничего нет! – уверяет Мария Толстухина. – Она полукачанчики напихает в бочку, заквасит. А потом едет ко мне на день рождения в город. У меня концерт, бабушки выходят поздравлять на сцену, а у нее в пакете капуста, с одной стороны капает уже. Я ей говорю: «Катя, спасибо большое, но уж не надо было». А домой прихожу, начинаю есть эту самую капусту и думаю, ну какая же она вкусная! Она ведь знала, что я люблю, и всегда мне ее привозила. Всегда было приятно, что она думает, помнит, заботится».
Еще один смешной случай произошел в Хакасии, куда «Бабушки из Бураново» приехали на очередные концерты. Два дня они выступали, а на третий поехали на экскурсию на курганы. Там бабушки и прогулялись, и для чая цветы собрали, и пошли в кафе пообедать. А там как раз ел Хосе Каррерас, известный испанский оперный певец.
«И я подошла к его директору, рассказала, кто мы такие, и попросила сфотографироваться. Конечно, они согласились, – рассказывает Мария Толстухина. – И вот мы пришли в гостиницу, Катя сидит на диванчике и говорит: «Весь день зря прошел». Как зря-то, недоумеваем мы все. И на экскурсию съездили, и Каррерасом пообедали… А она мне шлепнула по ноге и говорит: «А у меня там, наверное, всю картошку колорадские жуки пожрали!» Мол, уже можно было улететь домой, время зря не проводить и делом заняться».
«Пока стоит этот храм, люди будут помнить»
Отпевал Екатерину Семеновну Шкляеву клирик храма Святой Троицы иерей Валерий Лысов.
«Пока стоит этот храм и совершается православное богослужение, будет совершаться и молитва о блаженном упокоении рабы Божией Екатерины, как о непосредственном храмосоздателе. Как о человеке, который вложил силы, волю к тому, чтобы храм был, – сказал священнослужитель. – Мы все знаем о вкладе наших дорогих бурановских бабушек в дело развития культуры. Их всегда будут встречать с радостью, будут вспоминать с большой любовью и уважением. От себя лично, как представителя русской православной церкви, близким, друзьям, знакомым, коллегам нашей дорогой бабушки Кати, хочу выразить искренние, теплые христианские слова соболезнования, а также слова надежды, что ее душа сегодня будет находиться там, где нет ни печали, ни воздыхания, а жизнь бесконечна. Мы, дорогие мои, об этом будем молиться. Аминь».
А министр культуры Удмуртии Владимир Соловьев, выражая соболезнования, сказал, что «Бабушки из Бураново» изменили жизнь всех нас в лучшую сторону:
«Звучит очень сильно, но это так и есть. То, что сделали эти несколько человек, включая Екатерину Семеновну, для развития нашей культуры, российского общества и нашей республики, дорогого стоит. Благодаря их участию в конкурсе, их победе, изменилось отношение к старшему поколению. В 90-е годы к ним вообще никакого уважения не было. Сегодня, слава Богу, вечные ценности, на которых раньше строилось наше общество, вернулись. Сколько фестивалей, столько мероприятий, связанных с бабушками, сейчас проводится… Я надеюсь, этот позитивный шлейф, который в течение долгих десятилетий идет в нашем обществе от той победы, еще будет жить долгие столетия».
Клубнику на прощание поела…
Последние несколько дней своей жизни Екатерина Семеновна уже не вставала. Ухаживал за ней сын.
«Она ведь старше меня всего на 10 дней. В последнее время я у нее каждый день была, сидела с ней. Клубнику ей приносила – ее уж больно много было в этом году. Соберу и принесу ей, – говорит ее подруга и одна из участниц коллектива «Бабушки из Бураново» Валентина Пятченко, украдкой вытирая слезы. – Хорошая она была, работящая… Все время пела! Работала и всегда что-то там себе мурлыкала».
«Она очень добрая была. Никогда не спорила, не ругалась, – подхватывает Зоя Андриановна, смотрительница в бурановском храме. – Она всегда много работала. Скотину держала, торговала творогом, молоком. Вот так и построила вместе с сыном большой дом. В храм постоянно приходила, в трапезную заходила. Сын-то в соседней деревне жил, приезжал, конечно. Но она хотела уже в доме милосердия жить. Со всеми вместе, чтобы веселее было. Но не успела. Стройка трудно идет, медленно».
«Есть у нас такая красивая песня «Италмас». Тетя Катя в ней солировала. И вот ее сын рассказывал мне, что накануне ее последнего дня он ей включил эту песню. И она – раз – в сознание пришла, взгляд такой осознанный стал, и потом потухло все, она ушла от нас навсегда. А ведь я 22 июля проходила мимо ее дома, хотела зайти проведать, да вещей много с собой было, думала потом забежать, а вот не случилось уже», – с сожалением качает головой Ольга Туктарева.
Прощаясь с Екатериной Семеновной, Мария Толстухина прочитала свои стихи. Они родились у нее буквально сразу, как она узнала о печальной новости:
«Милая добрая Катя.
В скромном удмуртском платье.
Голос был звонкий и чистый.
Про таких говорят:
«Человек голосистый».
А Катя просто пела,
Именно так, как умела.
Никогда она петь не училась.
Просто вот так получилось.
Тихая скромная женщина.
Жемчужина коллектива.
Екатерина Семеновна
Простая, совсем не ДИВА.
Но света в ней было много.
Он лился из глаз лучистых.
На сцене она расцветала,
Во всех своих звуках чистых.
Прощай и прости нас грешных.
Твой путь был земной прекрасен.
Наша любимая Катя.
Пусть будет твой облик ясен».
Спи спокойно, наша любимая баба Катя. Знай, что мы помним!
