Тревожные ожидания звонка, постоянный страх и осознание, что сына уже нет в живых, – на таких эмоциях в последние дни жила Надежда, мать погибшего в спецоперации в Донбассе ефрейтора Рудольфа Злобина. 26 марта его проводили в последний путь в родном Кизнерском районе.
«Солнечный мальчик»
Рудольф – первый ребенок и первый внук – как для родителей Надежды, так и для родителей ее мужа. В семье самой женщины было три сестры, поэтому появлению мальчика радовались особенно.
«Он всегда улыбался. Учителя пишут про него в соболезнованиях «солнечный мальчик». Он у меня светленький, рыжеватенький был… У меня в родстве далеко-далеко дед был рыженький, и больше никого. Когда он родился, все удивились – вот ведь, через столько поколений проявилось. Я боялась, что будут смеяться из-за цвета волос. Но он такой обаятельный, что никто не обращал внимания», – вспоминает Надежда в разговоре с IZHLIFE.
В школе Рудольф был ударником вплоть до самого конца учебы. Увлекался шахматами и шашками. Мама насчитала около 40 грамот за участие в соревнованиях.
«Он по характеру очень мягкий, безотказный, везде всем помогал. Он даже в школе никого никогда не обижал, и все девочки за ним как за каменной стеной. Самостоятельный очень был», – делится Надежда.
После школы поступил в железнодорожный техникум, а оттуда сразу ушел в армию по контракту на два года: хотелось помочь семье деньгами. Вопрос – служить или не служить – в семье даже не обсуждался: это долг каждого мужчины. Папа Рудольфа прошел Чечню, остальные родственники тоже ходили в армию. По примеру отца и крестного юноша хотел в ВДВ, но по контракту туда не набирали. Так попал в танковые войска в Челябинской области. Со временем привык к такому укладу жизни и продлил контракт. А потом еще раз продлил.
«Как-то мы приезжали к нему на танковый фестиваль в часть. И он сказал: «Мама, а давай я тебя в танке прокачу». Мне хотелось сына порадовать, я согласилась. А там все такое железное внутри, неудобно, и он весь в топливе. И с этого момента мне так жалко стало, что он такой грязный, я больше не хотела, чтобы он служил», – вспоминает мать.
«Забирайте, пока собаки не доели»
Зимой Рудольфа вместе с остальными сослуживцами направили в Брянскую область. Сын звонил матери при любой возможности и говорил, что с ним все хорошо: устроились, еда есть. Но сразу предупредил, что со связью может быть туго.
А потом началась спецоперация. Созваниваться получалось не всегда, но, если удавалось, говорил Рудольф всегда бодро и энергично. И по-прежнему уверял, что все хорошо.
Уже в марте женщине написали с фейковой страницы. Спросили, знает ли она Рудольфа Злобина.
«Показала мужу, он сказал, чтобы ничего не отвечала. А вдруг это наш сын попросил найти меня и написать, что у него все хорошо? Вдруг связи нет? Он же переживает, что мы переживаем за него. И я просто написала: «Да». Мне тут же отправили видео с паспортом сына. И добавили: «Забирайте с Украины, пока собаки не доели». У меня началась паника, и ни одного номера телефона нет», – вспоминает тот ужасный день Надежда.
С помощью родственников сослуживцев мать смогла найти контакты командира и части. Женщина оборвала все телефоны, пытаясь узнать, что случилось с ее сыном. И только спустя сутки Рудольф позвонил сам с неизвестного номера – живой.
«Он очень бодро говорил, как и всегда. Оказалось, что паспорт потерялся. Сказал, что все хорошо. А на следующий день пришла эсэмэска, что он нас любит. Это было его последнее сообщение», – рассказывает женщина.
Облегчение после извещения о смерти
Но спустя несколько дней, 15 марта, от знакомых стали вновь поступать трагичные новости: Рудольфа больше нет.
«Позвонила знакомая. Спросила: «Дома?» – «Да». «Сидите?» – «Сижу». «Рудика больше нет». И я спокойно уже спросила: «И что мне делать?» – пересказывает тот разговор Надежда.
После той историей с фейком истерик и слез уже не было. Кроме того, с самого начала спецоперации она сидела на успокоительных. Поэтому сразу же начала выяснять, что случилось.
Комитет солдатских матерей, горячая линия Минобороны, часть, командир – телефонный марафон не прекращался.
«Каждый день я снова оставляла заявки, и каждый день мне отвечали одно и то же: «В списках не значится», «Мы созваниваемся, все хорошо». Но я уже знала, что его просто нет», – в этот момент голос матери начинает дрожать.
Ситуация неопределенности напрягала, изматывала. Каждый день Надежда ходила в церковь – но какие ставить свечки? За здоровье? За упокой? Знакомые говорили, что надо верить, но ведь каждому не объяснишь, как чувствует сердце матери.
И только на девятый день пришло извещение о смерти. Было 23 марта.
«Когда ко мне пришли, я сказала: «Спасибо за хорошую новость. Я теперь знаю». Оказывается, и такому известию бывает радость. Я себя в руках держу. Я должна сына встретить в хорошем состоянии. Не дай бог никому пережить это», – делится Надежда (мы разговаривали, когда тело еще не привезли. — Прим. ред.).
Прощание прошло на родине, в Кизнерском районе, 26 марта.
Редакция IZHLIFE выражает соболезнования родным и близким каждого погибшего.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Пятый военный из Удмуртии погиб в ходе операции на Украине
С погибшим на Украине рядовым простились в Удмуртии
В Удмуртии простились с погибшим на Украине Леонидом Шкляевым