– Мы начали обсуждать это интервью с Александром Владимировичем достаточно давно. И практически каждый месяц к списку наших вопросов добавлялись все новые. В итоге оказалось, что затронуть такое количество тем в ходе обычного интервью просто нереально. Поэтому наше общение с Главой заняло целых 3 дня. За это время мы не только обсудили самые горячие вопросы и острые проблемы региона, но и побывали на многих объектах в Ижевске и районах республики. А также заглянули «за кулисы» публичной деятельности Главы – посмотрели, где он живет, работает и тренируется. Поскольку уместить весь материал в одной публикации также оказалось невозможно, мы решили сделать несколько серий. Публикуем 4 часть.
Все серии здесь
День 2, по дороге в Сарапул
– Вы уже неоднократно поднимали вопрос о перераспределении налоговых поступлений. Поскольку Удмуртия выплачивает в федеральный бюджет больше, чем получает обратно. Какова сейчас ситуация с федеральным финансированием?
– Если брать только субсидии и дотации (то есть безвозмездные платежи федерального центра регионам – прим. ред.), то, начиная с 2017-2018 гг., нам выделяют кратно больше денег. Дотаций, например, нам до этого давали в среднем 3-4 миллиарда в год. 2017 г. – 7,1 млрд, 2018 и 2019 гг. – по 9,5 млрд. В 2020 г. из-за пандемии – почти 14 млрд, хотя надо было минимум 23-24.
Затем идут субсидии. Те же нацпроекты – это же софинансирование. Заявленное разделение 97% средств от РФ и 3% от региона не всегда выдерживается, но, тем не менее, мы получаем хорошие деньги. Например, с 2019 г. в Удмуртию поступило 35 миллиардов рублей на нацпроекты. Иначе откуда бы появилась возможность отремонтировать или построить 900 дворов и 500 общественных пространств.
Но, по моему убеждению, этих средств недостаточно с учетом того, сколько денег республика перечисляет в федеральный бюджет, какие результаты показывает наш экономический блок и как мы сами наполняем свой бюджет. Если в 2017 г. объем собственных доходов консолидированного бюджета составлял 63 миллиарда рублей, то сейчас – 82-83 миллиарда. То есть физически мы выросли на 20 миллиардов – это астрономическая сумма! Малый бизнес в 2017 г. уплатил более 10 млрд рублей налогов, в 2022 г. – 22 миллиарда. Мы первые в стране по физическому приросту. Но даже это не компенсирует нам выпадение доходов от нефтяной отрасли. Поэтому в последние годы мы проседаем в доходной части бюджета.
– При этом госдолг региона за 2022 г. вырос на 6 миллиардов рублей и сейчас составляет 68 миллиардов. Это одна из самых больших задолженностей среди региональных бюджетов. Вы называете свой экономический блок лучшим в стране – нет ли здесь несоответствия?
– По сумме госдолга мы на восьмом месте. У нас самая большая задолженность с точки зрения процента от собственных доходов бюджета – 104%. Она сформировалась по объективным причинам. В 2020 г., когда мы из-за пандемии «провалились» больше других регионов, нас поддержали минимально. Хотя только от нефтяной отрасли мы недополучили огромные деньги. А были еще и резко возросшие расходы по поддержке жителей и бизнеса в этот период. В предыдущие три года мы сокращали долг на 3 млрд рублей, нам все аплодировали. А тут всего за один 2020 год он вырос на 18 млрд. В 2021 г. мы «выползли» самостоятельно, справились со всеми обязательствами. 2022 г. – снова падение поступлений от нефти. Так что это больше техническая, искусственная история. В итоге сейчас мы обратились с письмом к Президенту.
Мне тоже, как и многим жителям региона, хочется делать быстрее и больше. Мы в этом году выделили на дороги Ижевска по проекту «Безопасные и качественные дороги» 200 миллионов. Это мизер. Сейчас планируем 2024-2025 гг., чтобы сделать рывок и закрыть вопрос. В 2018 г. мы выделяли на дороги в городе более миллиарда, в 2019 – около 800 миллионов, и сразу был заметен результат.
Что касается экономического блока – да, я считаю, что он работает эффективно, и цифры по тому же малому бизнесу в подтверждение уже приводил. Могут ли лучше? Наверное, но это уже связано с активностью команд городов и районов.
– Несмотря на осложнившуюся экономическую ситуацию, многие эксперты считают, что сейчас для российского бизнеса есть уникальный шанс занять освободившиеся после ухода западных компаний ниши и кратно вырасти. Какие направления в этом плане вам кажутся наиболее перспективными в регионе?
– Есть тема туризма, которую мы развиваем с 2017 г. И над которой первое время все прикалывались. Но сейчас можно обоснованно говорить, что Удмуртия – туристический регион. Это подтверждает, например, ежегодное увеличение пассажиропотока через аэропорт. Понятно, что этот интерес к местному туризму вырос не только усилиями команды Удмуртии, но и благодаря внешним факторам. Весь вопрос в том, насколько мы готовы этот тренд подхватить. По крайней мере половина наших районных и городских команд учились или учатся создавать туристический продукт. И это круто. Вот мы едем сейчас в Сарапул – еще лет 5 назад было сложно представить, что там можно арендовать красивый домик с панорамным остеклением и видом на Каму, пройти какими-то интересными маршрутами, попробовать местную кухню и т. д. Сейчас – пожалуйста: гастрономические туры, маршрут для людей с ограниченными возможностями, глэмпинги, классные ресторанчики и кафе, исторические достопримечательности и т. д. Есть где погулять и что посмотреть, есть содержание. Такая же ситуация развивается в Глазове, Воткинске, некоторых районах. А ведь каждый такой кейс – это рабочие места, налоги, развитие экономики. Да, пока это даже не 10% регионального валового продукта, но такие проекты притягивают инвестиции.
По набережной в Сарапуле был большой проект с федеральной поддержкой, курировал его вице-премьер правительства РФ Дмитрий Чернышенко. Нам согласовали бюджет в 150 миллионов – половину изыскивали мы, половину – федерация. Еще один проект – строительство глэмпингов. Тоже софинансирование 50 на 50. Федерация довела нам деньги, мы их направили тем, кто начал строить. Сейчас 10 таких проектов уже реализовано.
Первый вице-премьер правительства УР Константин Сунцов*: – Причем в списке были не только известные туристические объекты – такие, как Нечкино, но и 6 объектов, которые строились в совершенно новых местах, где раньше не было туризма, – Завьяловский район, Воткинск, Сарапул.
*должность указана на момент взятия интервью
– Предприниматели в итоге довольны?
– Мы же их не заставляли – развиваем туризм, иди и строй. Туристических объектов все больше, и без растущего спроса никто бы этим заниматься не стал.
– Лишь бы это не стоило, как у нас в лесу, – 40 тысяч рублей за зеркальный домик в сутки…
– Это в новогоднюю ночь. Но в целом, это рынок. Если есть спрос по такой цене, почему нет? Ниша туризма огромная. Люди приезжают и довольны. Здорово, что у нас есть календарь культурных и спортивных мероприятий – фестиваль Чайковского, на который приезжают со всей страны, Кубок по танцам имени Волкова, который проходит уже 13 лет и собирает представителей не менее половины регионов страны, в спортивном календаре 21 мероприятие и т. д. Все эти события представлены
на сайте, это своеобразная визитная карточка республики для туристов.
Если в целом оценивать наши возможности по импортозамещению, то они безграничны. Пищевка, промышленность, обрабатывающие производства – все это может стать точками серьезного роста.
Вот тут неподалеку создают питомник для елочек, будут выращивать на продажу. С ними, кстати, анекдотичная история получилась. Весь мир в восторге от датских голубых елей – средняя высота, идеальная форма, ох и ах, какие молодцы скандинавы. Но никто не знает, что много лет назад они арендовали у нас на Северном Кавказе участок леса, а сейчас просто собирают там шишки, увозят и у себя выращивают. Что мешает нам самим это делать, а не закупать елки в Дании?
И таких примеров, уверен, масса. Цветы – на 90% завозилось из Европы. Сейчас у нас в дополнение к прежним проектам реализуются два новых, и большую часть спроса закрываем самостоятельно. Предприятие «Можгаплем» (занимается развитием племенного животноводства – прим. ред.), которое 4 года назад лежало «на боку», сейчас кратно увеличивает выручку. У нас огромный запрос на их продукцию. Если этот год они планируют закончить с оборотом 140-150 миллионов рублей, то их горизонт – 2-3 миллиарда. Для нашей компании – это время больших возможностей.
Недавно встречались с замминистра обороны РФ Алексеем Юрьевичем Криворучко. Удмуртия становится одним из центров по производству беспилотных летательных аппаратов, причем не только военных. Из 6 российских предприятий 4 – наши.
Это все пока было про внутренний рынок и его потребности. Но мы не сбрасываем со счетов и внешний рынок. Да, Германия для нас закрылась, и это был классный рынок с учетом платежеспособности населения. Но там живет чуть более 80 миллионов человек. А есть Индонезия – 270 млн человек, 9-я экономика мира. Есть Нигерия – 213 млн населения, есть Персидский залив и т. д. Поэтому наша задача – искать новые возможности и рынки сбыта для реализации своей продукции.
– Вопрос про оборонно-промышленный комплекс, который имеет особое значение для экономики региона. Насколько наши предприятия справляются с резко выросшим гособоронзаказом?
– Отличники! Только что цифры смотрел. Люди работают по три смены, и сотрудников по многим направлениям становится кратно больше. Это не только дополнительные рабочие места, но и рост НДФЛ, который очень значим для бюджета республики.
– Еще одно значимое для региона предприятие, которое серьезно пострадало от санкций, – «ИжАвто». Как развивается их проект с электромобилем? Были сообщения, что, возможно, его будут делать в сотрудничестве с китайским автопромом.
– Да, возможно, будет какой-то восточный партнер. Но в целом планы по e-Largus не поменялись. Сделано несколько тестовых автомобилей. К осени будет прогноз по объему производства. За этот проект я не переживаю. Сейчас в экономике нам важнее запустить особую экономическую зону (ОЭЗ). В нее, кстати, будут входить и площади «ИжАвто». Потому что сейчас ОЭЗ, как правило, не одна локация, а несколько территорий. У нас есть поддержка председателя правительства РФ, мы готовим документы и после их согласования начнем переговоры с потенциальными резидентами. Основное преимущество, которое дает статус ОЭЗ, – возможность беспошлинного ввоза оборудования, а это огромная экономия. Примеры успешных ОЭЗ в регионах России уже есть – они генерят выручку от 20 млрд рублей, на уровне ⅓ ВРП региона.
– А в целом по экономике какие прогнозы на этот год?
– По итогам года хотелось бы выйти на уровень 15-процентного роста. Но нам же «везет» все время. Нефть по прибыли будет 0, а значит, мы недополучим 10-12 млрд рублей. Очень надеемся, что подтянутся ОПК, малый и средний бизнес, и дефицита не будет. По сути у нас же была моноэкономика, и пока заменить нефтяные деньги сложно, это огромные суммы. Так что в одном месте подросли, в другом упали. Будем стараться выйти на прошлогодние показатели, но может быть проседание.
– На такие планы вам и пяти лет не хватит…
– Ну, во-первых, хватит…
– Но вы готовы в Удмуртии и на больший срок остаться?
– Я могу честно сказать – мне здесь гораздо комфортнее, чем даже в родном Краснодаре, хотя у меня там родители и супруга. Но это очень сложный город. А здесь – сел в самолет и через 1,5 часа ты в Адлере или Москве.
– В федеральных СМИ недавно обсуждалась инициатива главы ВТБ по возврату к масштабной приватизации госсобственности. Как вы относитесь к такой идее?
– Любой проект нужно продавать вовремя и с выгодой. Например, предприятие «МожгаПлем», про которое я чуть раньше говорил, сейчас продавать нецелесообразно. Либо как минимум с гарантией, что инвестор вложит не менее 500 миллионов рублей в развитие проекта. А вообще продавать стоит, когда потенциальный объем рынка превышает миллиард рублей. Тогда можно и хорошие деньги выручить, и предприятие продолжит платить налоги и работать в республике. А «МожгаПлему» через 2-3 года нужно будет привлекать большие инвестиции. В республиканском бюджете такой возможности нет. Для того, чтобы занять долю рынка в 15-20%, нужны значительные ресурсы. Но если сейчас кто-то предложит за это предприятие четверть миллиарда и еще вложит хотя бы 500, то с удовольствием продадим. Потому что когда мы в первый раз его оценивали, то и 20 миллионов за него не давали.
– Но не все предприятия выбирают платить налоги в республике. Несколько лет назад происходила довольно массовая перерегистрация в других регионах.
– Большая часть уже вернулась. Вот на днях завтракал с представителями воткинской мебельной компании. 10 лет они платили налоги в Москве. Но теперь не только перерегистрировались у нас, но и все производство сюда перенесли. Хорошие налоги платят. Так что сейчас такой проблемы нет.
– А почему она появилась?
– Было излишнее административное давление. Особенно в 2014-2015 гг. Я через два месяца после приезда в регион встречался с Михаилом Владимировичем Мишустиным, который возглавлял тогда налоговую службу. Он просил дать предпринимателям четкий сигнал, что мы абсолютно дружественны к любому бизнесу. Даже если понимаем, что есть дробление и официальные зарплаты так себе, все равно надо переходить в режим диалога и договариваться. Мол, мы все понимаем и гайки закручивать не будем, но в следующем году планируем по налогам от вас вот такие-то объемы. И в отношениях с бизнесом я всегда сторонник того, что если возникла проблема, надо садиться и договариваться, иначе проект может просто схлопнуться.
– А сейчас что бы вы продали?
– Сейчас ничего. У нас есть сложные проекты, мы их называем «хромые», но и их потихоньку вытаскиваем. Например, в «Удмуртавтодор» зашла команда «Ижавиа», которая уже доказала свои антикризисные навыки.
День 2-й, Сарапул, завод «Элеконд»
Анатолий Наумов, генеральный директор АО «Элеконд»: – Александр Владимирович, вот пятно застройки нашего нового производства танталовых конденсаторов. Корпус одноэтажный, потолки высотой 5 метров. Здание строим за счет собственных средств, а оборудование для него – самое современное, автоматизированное – закупаем за счет победы в федеральном конкурсе на 2,2 млрд рублей. В 2023 г. сдаем тепловой контур, в 2024 г. – завозим и монтируем оборудование. Технический уровень выпускаемых изделий будет абсолютно конкурентоспособен не только на российском, но и на внешнем рынке.
– Это увеличит рабочие места?
– По нашим расчетам плюс 240 мест.
– Как вы оцениваете объем мирового рынка таких конденсаторов?
– Российский рынок танталовых конденсаторов – это 50 миллиардов рублей, мировой – в три раза больше.
2-й день, Сарапул, встреча с женами участников СВО
– Мы с вами через соцсети общаемся практически в формате 24/7. Но я считаю важным еще и вживую вот так пообщаться. Первое – вы знаете про указ Президента по созданию фонда поддержки участников СВО «Защитники Отечества». В Удмуртии он тоже создан, руководитель – Максим Шумихин, от правительства курирует вице-премьер Татьяна Чуракова. Второе – вы знаете, что я побывал в месте дислокации нашего полка – в частности, второго батальона. Мне было важно самому посмотреть, как все организовано. До третьего батальона добраться не удалось, потому что за день до этого туда были прилеты. И ехать к ним значило в первую очередь подвергать ребят опасности, поскольку высших должностных лиц «ведут» и наблюдают с той стороны.
Поэтому, что там происходит, знаю не понаслышке. Много вопросов и нюансов. Сегодня у нас идет туда большая отгрузка – лес и специальное оборудование. Слава Богу, у нас пока нет боевых потерь. Ребята в теробороне, наладили отношения с местными. Уже и хлеб пекут, и перепечи. Окопались хорошо, и на каждый двор баня есть. Третьему батальону посложнее, до них и снаряды долетают, и тяжелая артиллерия обстреливает. Но в целом, пока ситуация нормальная.
День 2-й, в Сарапуле
– Вы иногда бываете очень жестким. Сегодня звучала фраза «надо порку устроить». Часто приходится к таким мерам прибегать?
– На самом деле мне не хочется этого делать, не очень это эффективно. Хочется, чтобы партнерские были отношения. Думаешь, мне нравится материться и разгон давать? Я, наоборот, комфортно себя чувствую, когда человек профессионал, предлагает классные решения, контролирует процесс и выдает хороший результат. Кайф, когда специалист знает больше, чем я, и лучше что-то делает.
Кстати, возвращаясь к ошибкам. Я считаю, что формат работы, который я использовал в самом начале, тоже был ошибкой. Я привык всю жизнь работать 24/7, а здесь люди в пятницу в 16.30 уходили. Помню, как одно из первых совещаний попросил назначить на 17 ч. пятницы. А мне говорят: «Надо возвращать людей».
– А сейчас все 24/7 тоже стали работать? Людям же надо давать выдохнуть и с семьей побыть.
– Я свой подход несколько пересмотрел и сейчас настаиваю на отдыхе. Без иронии. И я отменил рабочие субботы.
– А воскресенья оставили?
– (смеется) Кстати, следующая суббота будет исключением. Занятость, конечно, высокая – а как еще? Все время новые вводные. К примеру, мы сделали классную стратегию до 2030 года, но пришла пандемия. Я смотрю на этот документ и не понимаю, что из того, что мы настратегировали, получится сделать. И так все время. Когда закончился первый срок на посту Главы, у меня оказалось какое-то невероятное количество дней ежегодного отпуска. А я об этом узнал только после 5 лет работы. У меня ни разу не было стандартных двух недель отпуска. Прошлой осенью клятвенно пообещал жене, что после выборов десять дней проведем вместе. Уехали в отпуск, через четыре дня звонок из администрации Президента: «Александр Владимирович, вы где?» Я отвечаю: «Судя по вашему звонку, видимо, не там, где должен быть».
Читайте в следующей серии:
– Что оставляет шрамы в душе Александра Бречалова?
– Что сильнее всего удивило Главу в поездке на СВО?
– Почему «Ижавиа» оставили в собственности республики?
Анонсы следующих серий – в профилях Анастасии Власовой в ВКонтакте и Телеграм.