Ижевская художница Марина Алаева больше 15 лет работала архитектором, но в какой-то момент провозгласила себя художницей. В своих работах она воплощает идеи философии русского космизма о всеобщем воскрешении мертвых, покорении и освоении человеком космоса, бессмертии и утопии. Мы поговорили с Мариной о ее творческом пути. Читайте в материале IZHLIFE.
«Я провозгласила искусство делом моей жизни»
Марина начала писать картины еще в детстве. Она часто вспоминала красивый осенний пейзаж и демоническое чувство одержимости им.
«Мне хотелось присвоить себе то, что я вижу, или уничтожить, чтобы никому не досталось. Чуть позже я пошла в художественную школу, выбрав мирное решение проблемы, и стала создавать свои миры. Теперь я каждый день говорю себе: «Вау! Я художница!» И этот восторг не про былую неуверенность, сомнения и долгожданное одобрение себя. Это про счастье быть художником. А еще мне часто приходит строчка из песни рэпера Скриптонита: «Теперь мой каждый день – как день рождения...»
Больше 15 лет она работала архитектором, но три года назад радикально поменяла свою жизнь: «Конечно, долгое время я совмещала работу и живопись, но творчество оставалось в статусе хобби, поэтому мне пришлось выбирать. Я провозгласила искусство делом моей жизни».
«Живые организмы дышат, а художники создают»
Часто в работах Марины прослеживается лесная тема, через которую художница исследует свою принадлежность к месту.
«Почему я родилась в Ижевске? Как это сформировало меня и окружающих людей? Удмуртия – лесной край, лес обволакивает нас. Я часто изображаю деревья без листьев, подчеркивая их структуру, схожую с кровеносной системой. Я чувствую лес связующим элементом между Землей и Космосом».
Образ ее работ формируется внутренним вопросом, интересующей темой и природными объектами окружающего мира. В ее работах важен смысл. Цвет, композиция, форма – это всего лишь инструменты для реализации смыслов.
«Будучи интуитивным творцом, я каждый раз удивляюсь, насколько женственными получаются мои работы. Мое обращение к жанру пейзажа имеет романтическую природу (эскапизм – уход в себя). Я создаю живописные композиции по принципу убежища, иногда они выглядят внутриутробными. В этом вся моя женская тревожность и реакция на внешние пугающие события. Это попытка отмотать жизнь, найдя безопасное место в ней».
Занятие искусством, говорит Марина, – путь трансформации. Интересы художницы меняются, но все они служат одной цели – изучению себя как части мироздания.
«Я интересуюсь открытиями в области биофизики и космологии. Например, такими, как реликтовое излучение – это сверхвысокочастотное излучение, равномерно заполняющее Вселенную. Оно ассоциируется у меня с околоплодными водами в матке. В этом я вижу фрактальное устройство макро- и микромиров», – признается художница.
Смысл ее творчества – в бесконечности жизни, где нет начала и конца. Сейчас Марина нашла жизненную опору в идеях русского космизма (течение русской философской мысли о поисках места человека в космосе и воскрешении умерших людей – прим. ред.). Удивительно, но я уже давно занимаюсь исследованием идей Николая Федорова о русском космизме, пишу исследовательскую работу на эту тему и долгое время являюсь активисткой движения в России. Так случайным образом я наткнулась на выставку Марины в Ижевске, которая тоже придерживается этой философии. И иногда кажется, что случайности не случайны.
«Жизнь можно воспринимать через призму науки, религии или искусства. Космизм объединил в себе религию и науку, подарив миру очаровательную идею бессмертия и новое целеполагание человека. Искусство для меня – это инструмент самовыражения. Я чувствую кризис веры и необходимости в новой идеологии: что обещает нам вечность сегодня? Обращение к феномену космизма – это ностальгия по историческому (нереализованному) будущему. Дематериализация в цифровой эпохе может реализовать идеи всеобщего воскрешения. Для отражения моего мироощущения я работаю с темами дуализма материи и духа, переходных состояний, метаморфозами. Растворение в мироздании – это мое принятие смертности», – рассказывает Марина.
«Художники – самые эгоистичные люди на свете»
Художница говорит, что свои работы ни к какому жанру она не относит, но слышала, что ее живопись называют «магическим реализмом».
«Современное искусство утратило четкую стилистическую коннотацию. Для меня искусство – это тотальная свобода. Последние полгода я создаю скульптурные объекты. Мне очень интересно, что я буду создавать в следующем году. Искусство – это самопознание. Это увлекательное путешествие, в котором никогда не знаешь, где окажешься», – признается она.
На создание работ Марину вдохновляет жизнь и ее пребывание в ней, реакция на прочитанную книгу, просмотренную лекцию, прогулка в лесу и музыка.
«Когда случается лень, я заставляю себя делать все что угодно. Живые организмы дышат, а художники создают (и уже неважно, что это будет). Вдохновение – удел любителей. Я стремлюсь к профессионализму в деле, а это труд и борьба с прокрастинацией. Я расстраиваюсь, когда что-то не получается с первого раза, и расцениваю это как ошибочный путь. Включаю грустную женскую музыку (Эми Уайнхаус, например) и жалею себя. Но потом успокаиваюсь и начинаю работать снова. Главное – вынести урок из любой неудачи. Быть художником – чуткое выстраивание отношений с самым близким человеком (с собой)», – признается Марина.
Обычно свои произведения Марина создает в настроении полного погружения в себя. Ее работа начинается с чашки кофе, запах и вкус которого сформировали в ней условные инстинкты к началу трудового дня.
«Художники – самые эгоистичные люди на свете. Наша задача – все время думать о себе, о своих ощущениях, примерять художественные методы к личной мифологии. Творческие поиски – это упоение быть собой. Хорошие условия для моего творчества – это одна задача в день, когда нет необходимости отвлекаться».
Международные выставки в Риме, Лондоне и Бристоле
У Марины было несколько международных коллективных выставок в Риме, Лондоне и Бристоле. И российских, в том числе в Новой Третьяковке в Москве. Этим летом у художницы прошла персональная выставка живописных работ «Земное эхо» в музее города Ижевска. Название выставки «Земное эхо», кстати, – это отсылка к книге русского космиста Александра Чижевского «Земное эхо солнечных бурь». Всего прошло 12 выставок с ее участием.
«Я получила интересную и неоднозначную обратную связь. Любопытно, как одна и та же работа вызывает такие разные чувства у зрителей: от надежды и восторга до тревоги и страха. В этом заключается уникальный опыт взаимоотношения зрителя и искусства».
На заказ, признается художница, работать не сможет. На это повлияла ее 15-летняя практика архитектора: «Архитектор всегда работает с заказчиком по техническому заданию и в большой команде. В результате работы ты можешь не найти себя там. Жизнь слишком коротка, чтобы делать то, что надо не тебе».
Цена ее работ зависит от места, где они продаются, и покупателя. Сейчас, например, три работы Марины представлены в пространстве барбершопа Mod. Цена за работу – 25 000 рублей.
Что читает и смотрит художница?
Сейчас Марина по-новому очаровывается русской литературой.
«Прочитав Гоголя, думаю, что он мой любимый писатель. Читаю «Дни Турбиных» Булгакова и удивляюсь тому, как он передал апокалипсис микро- и макромиров. Из последнего, что заставило меня всплакнуть, – «Детство» Льва Толстого».
Фильмы, признается Марина, смотрит редко – жалко времени. Но ей очень запомнился «Патерсон» Джима Джармуша: «Фильм затрагивает проблемы творческого процесса, эфемерности искусства, а также социальные гендерные темы. Женатому мужчине сложнее состояться в творчестве, чем женщине, по этическим причинам. Мужчина должен обеспечивать семью, быть надежным».
Любимых художников Марина выделить не смогла – их слишком много: «Я не могу воспринимать искусство как «нравится/не нравится». Все, кто создает искусство, – герои!»