Ветеран-оружейник «Ижмаша» рассказал о том, как под его руководством совершенствовали производство автомата Калашникова.
Досье
Родился в Ижевске в 1934 году.
Закончил школу №30, затем - Ижевский механический институт, оружейный факультет.
В 1957 году был направлен на «Ижмаш», где работал инженером-технологом.
Работал мастером, начальником бюро, замом начальника цеха, начальником цеха.
1967-1986 - директор механосборочного производства.
С 1986 - зам главного инженера, зам генерального директора предприятия.
После выхода на пенсию работал директором музея истории «Ижмаш».
При нем объем выпускаемой продукции вырос в полтора раза, многие операции, до того делавшиеся вручную, были автоматизированы.
Герой Соцтруда, дважды награжден орденом Ленина.
Слово «оружейник» было под запретом
На оружейное производство Виктор Петрович Ионов попал не по своей воле - после окончания вуза он просился в Ульяновск, строить самолеты.
- Мне сказали: «Ты ведь местный? Жилье тебе не нужно, оставайся в Ижевске», - рассказывает Виктор Петрович. - И сразу предупредили, что слово «оружейник» говорить нельзя. Сказали: «Ты идешь работать на Ижевский машзавод. На вопрос «Что там делаешь?» ответ - «Мотоциклы». Не произноси слово «оружейник» в разговорах с друзьями, знакомыми». Тогда могли и под суд отдать за разглашение гостайны.
Начинал будущий директор производства с должности мастера. Первое время коллеги устраивали ему проверку на прочность.
- К молодым на заводе относились доброжелательно, но присматривались, - вспоминает Виктор Петрович. - Например, заводская элита - мастера группы приспособлений, которые делают калибры. Иду мимо, и кто-нибудь обязательно спросит: «Петрович, вот я чугун обрабатываю, чем поливать его?» А меня не проведешь! Отвечаю: «Ничем не надо, маслицем смажь». Раз проверили, два проверили, три - поняли, что знания есть.
«Полпроцента недодал - под суд»
- Я сразу крепко усвоил - над оружием работают не «от звонка до звонка», а столько, сколько понадобится, - говорит Виктор Петрович. - Я был начальником цеха, а мой хороший товарищ Безребрых был замом. И как-то наш главный инженер меня спрашивает: «Ты Безребрых знаешь?». «Да, - говорю. - Хороший, грамотный специалист». Тот головой покачал: «Не приживется он у нас». Я опешил. А он объясняет: «На часах семь вечера, а ты почему еще здесь?». Я говорю: «Так у меня сломался станок, пока мы его не запустим, я домой не пойду». «Вот, - говорит. - А у него станок стоит, но он все равно ровно в шесть встает и уходит». Это с мотоциклами или другой мирной продукцией план можно и не выполнить. А у нас полпроцента недодал - тебя под суд могут отдать. Бывало, что смена не 8, а 12 часов. Бывало, на ночь оставались. Например, нужно старые станки заменить, не останавливая производство - между смен. Так нас учили старые кадры, работавшие еще в войну.
Виктор Петрович называет своих коллег элитой рабочего класса. При этом под словом «оружейники» он понимает отнюдь не только конструкторов.
- Оружейники - не только те, кто придумывает оружие. Это рабочие, душу вкладывающие в работу, - объясняет Ионов. - Вот Иван Федорович Белобородов, к примеру, знал не только начальников, но и простых рабочих, особенно тех, кто на ключевых позициях, по имени-отчеству. Например, был такой Анатолий Горбунов - работал в группе приспособлений. Сейчас о нем мало кто помнит, но он был мастером своего дела - придумал, как автоматизировать некоторые операции, до того выполняющиеся вручную. Или химики - от них зависит, чтобы автомат в любых условиях, - хоть дождь, хоть грязь, - работал без сбоев. Мы как проверяли их работу? Я брал пружины, клал их между оконных рам на месяц. Если начинали краснеть - нехорошо. Бежал к химикам, чтобы те их смазывали лучше.
Штык не пробивал ватник «душмана»
В начале 70-х Виктор Петрович получил свой первый орден Ленина. Как он сам говорит - «за ствол!».
- Я тогда руководил ствольным цехом №102, - воспоминает Виктор Петрович. - Было много брака. Ствол - 70 сантиметров, в нем по всей длине нужно просверлить 7-мм отверстие. Сверло то сорвется, то не туда уйдет. И тогда я предложил перенять опыт у австрийцев. Они как придумали делать? Брали короткую болванку, сверлили в ней 12-мм отверстие, зажимали в станок. Там ствол крутился, а четыре молотка его оббивали, пока тот не вытягивался до нужной длины.
В 1971 году партия этих австрийских станков поступила на «Ижмаш». Иностранных специалистов на завод не пустили - секретно. Пришлось ижевчанам самим учиться работать на новом оборудовании.
- Калашников получил орден Ленина за изделие, за идею, а я - за технологию, - говорит Виктор Петрович. - Мы, технологи, придумывали, как улучшить производство, уменьшить процент брака.
Приводит Виктор Петрович еще один пример того, как на «Ижмаше» совершенствовали выпуск автоматов Калашникова.
- На этапе сборки автомата было слишком много подгоночных работ, - рассказывает он. - Например, крышка ствольной коробки, которая защищает все движущиеся части автомата, подгонялась вручную и к другому автомату уже не подходила. Мы набивали на ней последние три цифры серийного номера, чтоб не перепутать. Штамп то пробивал насквозь, то отпечатывал цифры слишком слабо. И тогда пришла идея ужесточить технологию производства. Чтобы любая крышка подходила к любому автомату. Да, это отняло силы и время, но результат того стоил.
Доработкой автоматов занимались и позже - Виктор Петрович работал тогда замом гендиректора завода по качеству.
- С Афганской войны приехал мужик и говорит: «Штык-нож телогрейку у «душмана» не пробивает - слишком они толстые». Мы попробовали - точно, нужно огромное усилие. Изменили конструкцию клинка и в Москву - в военную приемку. Там конструкцию одобрили. С тех пор для автоматов мы делали новые штыки.
Прямая речь
«Мы звали Петровича «мастером изящной словесности»
Иван Егорович Дерюшев, ветеран «Ижмаша»:
- С Виктором Ионовым мы работали вместе много лет. Он был директором оружейного производства, а я - заместителем главного инженера этого же производства. Виктор Петрович - очень прямой человек: на заводе он ни перед кем не заискивал, легко мог «рубануть» правду-матку - неважно, подчиненный перед ним или высокое начальство. Матерился страшно: мог такой многоэтажной бранью разразиться - любо-дорого послушать. Мы его звали «мастер изящной словесности». Но на Виктора Петровича никто не обижался - очень уж у него это душевно получалось. Другой, бывало, матюкнется, извинится, но все равно - от его слов гадко. А с Петровичем такого никогда не было.
- На заводе его любили все, - продолжает Иван Егорович. - Поэтому когда встал вопрос о том, кому достанется звание Героя Соцтруда, сомнений не возникло. Кандидатура Ионова прошла все инстанции - от районных до всесоюзных, - и все сошлись, что он этого достоин. Петрович как никто заслуживал этого звания - и по профессиональным, и по «человеческим» показателям. Он и план выполнял всегда, и общественной работой занимался. Да и первый свой орден Ленина он получил по праву - за внедрение на заводе технологии производства стволов (см. текст статьи. - Прим. ред.). Именно он курировал это направление. После этого все показатели выросли - и производительность труда, и качество деталей, стало куда меньше отходов при производстве.