20 февраля 1920 года в Ижевске родился Евгений Федорович Драгунов, известный на весь мир конструктор стрелкового оружия – спортивного и боевого, автор уникальной снайперской винтовки. К этой дате мы хотели бы еще раз вспомнить о том, как создавалась легендарная винтовка, ставшая, наряду с автоматом Калашникова, одним из оружейных символов нашего города, и почему ей удалось с легкостью превзойти конкурентов.
Первое ружье - трофейный «манлихер»
Евгений Федорович Драгунов родился в Ижевске в 1920 году. Его дед, Константин Семенович Соковиков, был, как писали тогда, «сельским обывателем», но при этом работал на оружейном заводе - его привлекали, когда не хватало рабочих рук.
Михаил Драгунов, сын оружейника, ведущий инженер-конструктор Ижевского механического завода, кандидат технических наук: «Вряд ли пример деда оказал какое-то влияние на Евгения Федоровича. Скорее, на его решение стать оружейником повлияла сама атмосфера 30-х - подъем комсомольского движения, популярность так называемых Ворошиловских стрелков. Отец стрелял отменно и имел значок «Ворошиловский стрелок» высшей степени.»
Кроме того, будущий оружейник увлекался охотой. Его первым оружием стала трофейная винтовка «Манлихер», переделанная в ружье на одной из оружейных фабрик Ижевска.
В 1934 году Евгений Драгунов поступил в Индустриальный техникум, а после его окончания попал на машиностроительный завод, в ложевой цех, где изготавливали приклады для ружей. В цеху Драгунов оказался первым специалистом с техническим образованием.
В ложевой Евгений Федорович проработал около года. Там и прошел боевое крещение как будущий конструктор.
- Как-то в цехе сломался станок, а наладчик ушел в запой, - говорит Михаил Драгунов. - Отец начал разбираться и обнаружил, что у старика все было сделано не по уму. Евгений Федорович сделал все по-своему, запустил - работает.
Судьба уберегла от гибели на фронте
В 1939 году Евгения Драгунова отправили на службу в армию. Причем изначально руководство города настаивало на том, чтобы молодой специалист поступил в Ленинградское артиллерийское училище. Почему он не прошел туда по конкурсу - до сих пор остается загадкой.
- Отец подходил по всем статьям: отлично знал точные науки, в том числе математику, обладал большой физической силой, - говорит Михаил Драгунов. - Но почему-то его не приняли. Однако именно это в итоге спасло ему жизнь. Позже Евгений Федорович узнал, что всех ребят из того выпуска - а закончили они училище как раз в 1941 году - в первые же месяцы войны отправили на фронт, и они либо погибли, либо пропали без вести.
Сам же Евгений Драгунов в годы войны служил на Дальнем Востоке. Он был оружейным мастером и отвечал за оружие в своей части.
Уже тогда Евгений Драгунов думал, как можно усовершенствовать то или иное оружие. Например, пулемет Дегтярева заряжается 47 патронами, и каждый нужно вставить в магазин отдельно. Будущий оружейник изобрел устройство, ускоряющее этот процесс. После этого его командир гордо заявил: «Старший сержант Драгунов - это наш Дегтярев!» Как в воду глядел.
Ижевские биатлонные винтовки были лучшими в стране
После войны Евгений Драгунов вернулся в Ижевск, на машиностроительный завод. Армейская практика не прошла даром - его сразу же направили в отдел главного конструктора.
- Завоевать уважение коллег отцу помогли образцы спортивного оружия, созданием которого он начал заниматься в 1950 году, - рассказывает Михаил Драгунов. - Сам он был классным винтовочником и даже выступал за сборную республики.
Евгений Федорович разработал как минимум шесть образцов, которые были поставлены на серийное производство.
- По биатлону мы традиционно были впереди всех, - подчеркивает Михаил Евгеньевич. - В Туле тоже пытались делать оружие для биатлонистов, но тамошние мастера не справились с подвеской. Это специальное приспособление, благодаря которому винтовка располагается за спиной лыжника вертикально и не создает ему неудобств при беге - проще говоря, не колотит по голове при каждом толчке. У отца же в конструкторском бюро работал инженер, увлекающийся лыжным спортом. И он все образцы испытывал на себе - надевал винтовку за спину и имитировал движения биатлониста.
Чем СВД отличается от предшественников?
Однако главная конструкторская победа у Евгения Драгунова была впереди. В середине 50-х стране понадобилась новая самозарядная снайперская винтовка.
Чем не угодили прежние образцы? До появления СВД (снайперской винтовки Драгунова) снайперское оружие не выпускали специально. Брали партию обычных винтовок - например, «трехлинеек» Мосина, - проверяли их на кучность, выбирали лучшие и ставили на них оптические прицелы. Такой отбор обычно проходила одна «трехлинейка» из двадцати. Советские власти поставили перед конструкторами задачу - придумать винтовку, которой бы не требовался отбор.
- Это означало, что абсолютно все образцы должны были отвечать высоким требованиям по кучности стрельбы, - объясняет Михаил Драгунов. - Кроме того, винтовка должна быть самозарядной, чтобы снайпер мог стрелять, пока у него есть патроны, не отвлекаясь на перезарядку. И первым в мире смог решить эту задачу Евгений Драгунов.
«Спортивный» опыт помог стать лучшим
В 1958 году ижевский конструктор включился в конкурс по созданию самозарядной снайперской винтовки. Его конкурентами были два именитых оружейника - Сергей Симонов и Александр Константинов.
- Симонов - дважды лауреат Сталинской премии, чьи образцы стояли на вооружении, - поясняет Михаил Драгунов. - А Константинов - опытнейший конструктор, и именно его разработки вплоть до 70-х годов держали в напряжении Михаила Тимофеевича Калашникова, не давая ему расслабиться, почить на лаврах и «забронзоветь».
Поначалу Симонов и Константинов вряд ли воспринимали ижевского конструктора всерьез. Тем сильнее было их удивление, когда Драгунов превзошел их, предложив красивейшее конструкторское решение.
- Главной проблемой всех винтовок было то, что после нескольких выстрелов ствол нагревался и деформировался, - говорит Михаил Евгеньевич. - И это сразу сказывалось на кучности стрельбы.
Драгунов предложил такую конструкцию цевья - деревянной детали, защищающей руку стрелка от разогретого ствола, - при которой обеспечивалась стабильность стрельбы.
- Ближе к концу ствола цевье уперто в ствол жестко, а с другой стороны закреплено с помощью пружинки, - объясняет сын великого оружейника. - Евгений Федорович «дал свободу» цевью, чтобы деформация ствола на него не влияла. Причем это решение он вынес именно из своей работы над спортивным оружием - там давно было известно: чтобы винтовка «била» хорошо, нужно позволить стволу свободно колебаться.
Награда за труд - квартира и 714 рублей
В серийное производство СВД запустили в 1963 году. А в 1964-м коллектив, трудившийся над ее созданием, получил Ленинскую премию.
- Все эти годы отец ни разу не брал отпуск, ни разу не приходил домой раньше 8 вечера, часто бывал в командировках, - вспоминает Михаил Евгеньевич. - Нас четверых мама воспитывала вдвоем с бабушкой. Но, наверное, оно того стоило. Я горжусь, что отец стал лауреатом Ленинской премии, ведь вручали ее не «за выслугу лет», а за конкретные заслуги перед страной.
Был у премии и денежный эквивалент: на долю Евгения Федоровича пришлось 714 рублей (для сравнения - мотоцикл «Иж-Планета» тогда стоил 550). Кроме того, машзавод выделил семье Драгуновых квартиру в доме № 222 на улице Пушкинской, чуть ниже Центральной площади.
- В те годы практически никто не знал, что отцу дали Ленинскую премию, - вспоминает Михаил Драгунов. - Мы с братом Алексеем (сейчас - также инженер-конструктор, оружейник - прим. ред.) никогда не козыряли тем, что наш отец - конструктор. Только на втором курсе Механического института, когда мы начали проходить матчасть и добрались до СВД, на меня посыпались вопросы. «А этот Драгунов тебе кем-то приходится? Родственник?», и все в таком духе.
Кстати!
СВД до сих пор выпускается на «Ижмаше» и остается одной из лучших в своем сегменте. Сегодня она состоит на вооружении не только российской армии, но и еще нескольких стран мира, таких как Венесуэла, Турция, Молдавия, Чехия и т.д. На базе винтовки Драгунова выпущен целый ряд модификаций - винтовка СВД-С с укороченным стволом и складным прикладом, гражданские охотничьи карабины «Медведь» и «Тигр».
Сыновья продолжили дело Драгунова
Михаил Евгеньевич Драгунов тоже окончил Индустриальный техникум, а затем поступил в Ижевский механический институт (сейчас - ИжГТУ) на специальность «Стрелковое оружие и артиллерия».
- После окончания института я работал с отцом в одном конструкторском бюро, а через шесть лет к нам присоединился и мой младший брат Алексей, - говорит сын великого оружейника. - Евгений Федорович никак нас не выделял и не опекал. Считал так: выплывете сами - молодцы.
В 1983 году Михаил Драгунов стал преподавать в ИМИ. Кроме того, с 1991 года он трудится на Механическом заводе.
- Здесь я занимался доработкой пистолета-пулемета КЕДР («конструкция Евгения Драгунова»), который отец начал разрабатывать еще в конце 60-х. Тогда работу не закончили, но в 1991 году снова к ней вернулись - в эпоху разгула преступности нужно было вооружать МВД чем-то мощнее пистолетов Макарова. Евгения Федоровича, который в то время был уже на пенсии, попросили снова вернуться к проекту КЕДР, но в августе 1991-го оружейник скончался.
Доработкой пистолета-пулемета занимался Михаил Драгунов, и сейчас КЕДР находится на вооружении МВД.
Кстати, сын Михаила Драгунова Евгений тоже пошел по стопам деда. Он закончил машиностроительный факультет ИжГТУ, трудился на «Ижмаше», а сейчас работает в Петербурге. Нынешняя его работа тоже связана с оружием. Оружейником стал и младший сын Алексея – Алексей Драгунов-младший.
Благодарим за предоставленные фото М.Е. Драгунова.