В Международному дню памяти жертв Холокоста мы делимся историей 55-летней Ольги Басковой из Ижевска. Она долгое время искала своего дядю Николая Попова, который без вести пропал в первые месяцы войны. Его родные считали, что он погиб в Брестской крепости, но как выяснилось, 75 лет назад он попал в концлагерь «Освенцим».
Николай Попов родился в Вологодской области в многодетной семье, но, к сожалению, из одиннадцати братьев и сестер остались в живых только он и его младший брат Алексей. Когда Николаю пошел 21-й год, он вместе со своей женой Нюрой и годовалой дочкой Валей перебрался в Мурманск. Оттуда молодой Николай и ушел на войну: сначала на советско- финскую в 1939 году, а потом, летом 1941 года, на Великую Отечественную – его «перекинули» на Западный фронт. Вслед за Николаем свой долг родине пошел отдавать его отец Василий, который дошел до Берлина и вернулся домой.
Как рассказывает Ольга Баскова (дочь брата Николая, Алексея Попова), весточки с фронта от ее дяди перестали приходить в первые же месяцы войны.
– В моей семье долгое время бытовала легенда, что Николай погиб в Брестской крепости, и вся семья очень гордились этим фактом, зная о том, как храбро сражались ее защитники, – рассказывает Ольга Баскова. – Моего отца никогда не оставляла мысль найти брата, погибшего на войне, он отправлял множество запросов в военкоматы, архивы, поисковые центры, но все было безрезультатно. Отца не стало в 1991 году, и я приняла его мечту, как эстафету, и начала разыскивать Николая уже с помощью Интернета.
Через 8 лет после смерти отца Ольги пришло письмо от поискового центра «Искатель». Там было сказано: «Попов Н. В., уроженец Вологодской области, умер в плену 11 ноября 1941 года, основание – Книга Памяти Вологодской области, Грязовецкого р-на, стр. 281». Это письмо стало зацепкой (значит, дядя погиб не в Брестской крепости) и основанием для дальнейших поисков.
«Так в нашу семью вошло это страшное слово «Освенцим»
Правду о судьбе Николая Попова удалось узнать только через 69 лет в 2010 году благодаря базе данных «Мемориал». В этой базе собраны все данные, все имена и фамилии погибших, раненых или пропавших без вести.
– Заполнив простую форму в строке поиска, я нашла его и сначала не поверила своим глазам. Прочитав внимательно текст документа, я поняла: это он, наш Николай. Документом этим была карточка военнопленного № 2400 лагеря «Освенцим», – вспоминает Ольга Алексеевна. – Так в нашу семью вошло это страшное слово «Освенцим». Слезы застилали глаза, и ком стоял в горле. Я проплакала две недели, но постепенно, придя в себя, я начала расшифровывать немецкие слова и цифры.
Из перовой части карточки Ольга узнала, что в плен он попал в деревне Малина под Ковелем 2 августа 1941 года. Дальше стояли совершенно непонятные слова: «Stalag 308» и номер 30360.
– Это теперь я знаю, что Stalag 308 – это «Шталаг 308», очень страшный лагерь, который был предназначен для приема советских военнопленных и распределения их в другие концентрационные лагеря, в частности, в Освенцим, – говорит Ольга Баскова. – И в этом аду наш Николай провел долгих два месяца и выбыл оттуда 8 октября 1941-го в Освенцим. 13 октября в Освенцим прибыло около двух тысяч пленных, и наверное, наш дядя поступил в лагерь с этой партией. Но недолго ему там пришлось быть. В конце карточки приговор: «умер 11.11.1941». А в правом верхнем углу – большой черный крест.
Дочь Валентина верила, что ее отец лежит в братской могиле в Бресте
Ольга знала, что у Николая осталась дочь Валентина. Она ее никогда не видела, но решила разыскать, чтобы сообщить о своей «находке». Ижевчанка написала на единственный адрес, который у нее был, и спустя какое-то время все-таки получила ответное письмо.
– Для Валентины известие о том, что ее отец погиб в концлагере, стало огромным потрясением. Она, как и мы, тоже всю свою жизнь думала, что ее отец лежит в братской могиле в Бресте, – говорит Ольга Алексеевна – Она даже просила знакомых, чтобы они возложили цветы к Мемориалу. И когда Валентина была в Польше и проезжала мимо «Освенцима», она даже не подозревала, что там лежит ее отец.