Мы продолжаем рассказывать об истории Генеральского дома, которому в этом году исполняется 160 лет. В прошлый раз мы говорили о том, как была устроена жизнь его обитателей – командиров Ижевского завода и членов их семей – до революции. Сегодня же расскажем о советском периоде истории дома, и в этом нам помогут воспоминания ижевчан, собранные сотрудниками Музея Ижевска, который сейчас располагается в особняке на Милиционной.
Адрес: ул. Милиционная, 4
Год постройки: 1857
Материал стен: кирпич
Число этажей: 2
На улице Красного террора
– Судьба моего деда, маминого отца, Потапа Семеновича Жданова, связана с тем периодом, когда в Генеральском доме располагалась Чрезвычайная комиссия, – рассказывает Галина Коротаева, доцент кафедры философии УдГУ, доктор философских наук. – Родом он был из той части Вятской губернии, которая сейчас называется Кировской областью. Был он из бедной деревенской семьи. После возвращения с Японской войны, дед пошел работать на один из ижевских заводов – тот, где лили чугун, и потому завод называли «чугункой». В советское время это стало объединением «Редуктор».
– Была у него большая мечта – приобрести собственный дом, – продолжает Галина Серапионовна, – и он откладывал деньги в банке, чтобы обеспечить семью нормальным жильем. К осени 1917 года было накоплено 30 рублей золотом, а в ноябре должны были купить дом, но тут произошла Октябрьская революция, банки были национализированы, и все сбережения разом пропали. Конечно, появилась обида. Деньги были заработаны тяжелым трудом. Наверняка, возникло озлобление против максимализма большевиков. И среди рабочих ижевского завода такого недовольства было немало. Когда рабочие начали вооружаться для борьбы с красными, дед примкнул к этому движению, вступил в Союз фронтовиков, благо опыт участия в военных действиях у него был.
Таким образом, Потап Жданов стал одним из участников Ижевско-Воткинского восстания в августе 1918 года. Но уже в ноябре Ижевск захватили красные, и часть повстанцев ушла на восток.
– А дед остался в Ижевске, не решился оставить семью, – говорит Галина Коротаева. – Думаю, он не до конца представлял себе опасность. Дальше, естественно, последовал арест, о котором мне никогда не рассказывали. Он оказался в камере ЧК, на улице Береговой, в знаменитом бывшем Генеральском доме. Когда его вызвали из камеры в последний раз, он оставил на окне шапку. За шапкой он больше не пришел. И сокамерники поняли, что он расстрелян.
Школа: светомаскировка в годы войны
Из воспоминаний Аркадия Андреевича Тронина, доктора исторических наук, профессора УдГУ, заслуженного работника народного образования УР, почетного работника высшего профессионального образования РФ:
– После окончания начальной школы, я учился в школе №22, в переулке Интернациональном. А осенью 1943 года нас перевели в так называемый Генеральский дом, и там я учился в мужской средней школе.
– Там был длинный коридор на втором этаже, а классы располагались с той стороны, где пруд. На первом этаже был большой зал, он был и актовым, и спортзалом, иногда там проходили уроки военной подготовки. При этом, в 1943-м году и почти до конца войны еще сохранялась светомаскировка: окна были зашторены, когда в классах горел свет. А мы из хулиганских соображений часто пользовались этим: отрывали от промокашки бумажку, слюной ее размачивали, наклеивали на контакт предохранителя и заворачивали пробку обратно. Нагреваясь, промокашка просыхала, контакт прерывался и свет гас, а нас отпускали с урока.
– Зимой в здании было холодно: в школе никто не раздевался, никакого гардероба не было, сидели на уроках мы все в пальто, руки мерзли, и мы надевали варежку на левую руку, а правой писали. И ничего особенного не было в этом. И еще одна примета военного времени: никакого буфета у нас не было, но в большую перемену дежурный по классу шел в учительскую и получал поднос с едой. Каждый день нам выдавали кусочек черного хлеба с чайной ложечкой сахара сверху.
Духовой оркестр и водная станция
Вспоминает Анна Яковлевна Евсеева, заслуженный работник культуры Удмуртской Республики, член Союза журналистов России:
– Мои родители работали в Удмуртском государственном театре: отец, Яков Николаевич Перевощиков, был одним из актеров первого поколения (театр открылся в 1931 году), а мама работала костюмером. Еще у меня был брат, Василий, старше меня на четыре года. И вот, в 1945 году, когда окончилась война (мы тогда жили на съемной квартире), отец как-то пришел домой и сказал, что актерам дают квартиры. И нас переселили в коммуналку в то здание, которое, оказывается, было раньше Генеральским домом. Мы, конечно, тогда этого не знали. Знала я только, что в той комнате, куда нас поселили, раньше учился мой брат, когда это еще была школа. Кроме нас, в этом доме жили директор Удмуртского театра Кондратий Меркурьевич Корепанов с семьей и Аркадий Данилович Иванов, который через несколько лет стал председателем Горисполкома Ижевска, а потом – председателем Госплана республики.
 |
 |
|
Таблички на Генеральском доме, установленные в разные годы Фото: Анастасия Малышева | ||
– Комнаты в этом доме практически не были приспособлены для жилья: не было печей, не было элементарных удобств, зимой было так холодно, что по ночам вода замерзала. Помню, что внизу, на берегу пруда, была водная станция, и я спускалась туда с ведром и черпала воду из пруда, потому что дома воды не было. Я была маленькая, худенькая, и поэтому сил поднять ведро не было, и как-то я даже чуть не утонула – ушла в воду по самую макушку, но кто-то меня вытащил.
– Только что закончилась война, карточная система не была еще отменена. Родителям полагалось по 500 грамм хлеба в день, детям – по 300 грамм. И когда летом родители уезжали на гастроли, а брат уже был в Ленинграде, я оставалась одна и съедала весь этот паек одна, за всю семью. Других продуктов никаких не было, но мне хватало этого хлеба. Да, было сложно, но у меня с этим домом все равно связаны хорошие воспоминания. Окна наши выходили в Летний сад, и я все время любовалась деревьями. И, кстати, в парке уже тогда была танцевальная площадка, где играл духовой оркестр. А уже осенью 1947 года нам дали квартиру на Пушкинской, и мы уехали.
 |
 |
|
Фото: Анастасия Малышева | ||
Станция скорой помощи и зверинец
– Я пришла работать на станцию после окончания института, в 1964 году, – рассказывает Эльвира Михайловна Тишкова, врач Станции скорой помощи. – Это было хорошее время, несмотря на то, что нам здесь было тесно. Количество бригад с каждым годом прибавлялось, потому что росло количество вызовов. При этом здание почти не ремонтировалось, один раз буквально его покрасили, и все. А однажды на первом этаже в полу вдруг образовалось что-то вроде воронки, то есть пол просто провалился. Кто-то из рабочих привязал к веревке ведро, посадил в это ведро кошку и спустил вниз, в эту дыру. Мол, если там неглубоко, то кошка выберется. Но мы ее больше не видели. И ходили разговоры, что под домом были какие-то подвалы, которые тянулись чуть ли не к бывшему ДК «Ижмаш» и к Александро-Невскому собору. Но людей в этот провал не пустили. Дыру заделали досками, и мы по ним ходили аккуратно.
– В последние годы тут организовали зверинец, – продолжает Эльвира Михайловна. – Ближе к дверям у нас жила медведица Маша. Мы ходили ее кормить хлебом, потому что она была все время полуголодная, вечно ревела. Хотя, конечно, животные рядом со скорой – это неправильно. Тут у нас и стерилизационная была, и место, где все медикаменты хранились. Слава богу, что никаких инфекций мы от этого зверинца не подцепили.
Какие организации размещались в Генеральском доме после 1917 года
- Лето 1917 года. Офицерское собрание и ряд других мелких структур Оружейного завода, в собственности которого оставался дом.
- Август-октябрь 1918 года. «КОМУЧ» – Временный Прикамский Комитет членов Учредительного собрания, то есть представительство первого антибольшевистского правительства.
- Конец 1918 года. Чрезвычайная комиссия (ЧК), карательный орган большевиков, созданный для «борьбы с контрреволюцией».
- Весна 1919 года. Контрразведка армии Александра Колчака, руководившего Белым движением в годы революции.
- Лето 1919 года. Ревком, или революционный комитет – временный орган власти, созданный большевиками.
- Начало 1920 года. Клуб коммунистов с библиотекой-читальней, буфетом и зрительным залом на 150 мест. Здесь проводились городские партийные мероприятия.
- 1924 год. Клуб Союза металлистов №2.
- 1930 год. В здании располагается ряд учебных заведений, в эти годы он известен как «Дом коммунистической пропаганды» и «Дом просвещения».
- 1936 год. Школа №27 (позже №19).
- 1941 год. Эвакогоспиталь.
- 1946 год. Гараж Совета Министров УАССР и ряд хозяйственных служб.
- 1950-е годы. Часть исторических флигелей и новых пристроек стали занимать административные и производственные службы Летнего сада им. Горького.
- С 1957 по 2000 год. Станция скорой помощи.
- Настоящее время. Музей Ижевска и Администрация Летнего сада.
Вам есть что рассказать о доме, в котором вы живете? Пишите нам с помощью кнопки «Я могу рассказать об этом больше», расположенной ниже, или звоните в редакцию Елене Кардопольцевой по телефону 945-005.
Материал подготовлен в сотрудничестве с Автономной некоммерческой организацией по поддержке, организации и реализации социально-значимых проектов «Источник».